Усадебные и городские дома. Лестницы
Архитектура Западной Европы XV-XVI веков. Эпоха Возрождения > Архитектура эпохи Возрождения в Западноевропейских странах > Архитектура Великобритании
Важным элементом интерьеров были деревянные парадные лестницы. Так, деревянная лестница, бытовавшая в холлах средневековых усадебных домов, сменила даже во дворцах каменную винтовую лестницу замков. В больших дворцах могло быть по нескольку лестниц. Но одна всегда была главной, «парадной», и она располагалась близ «верхнего» конца холла. Одна из самых роскошных и сложных по раскраске — лестница во дворце Ноул Хаус. В ней преобладает геральдический орнамент. В коллекции Торпа приводится целый ряд планов деревянных лестниц.
Дворец Ноул Хаус. Лестница
Сплошные скамьи вдоль боковых стен холла, стол на возвышении его «верхнего» конца, резное кресло владельца и табуреты для членов семьи и почетных гостей (столы для остальных участников трапезы составляли на козлах и убирали) заключали в себе всю обстановку даже крупнейших холлов, не говоря уже о менее важных помещениях, на протяжении всего средневековья. Окованные железом сундуки и резные скамьи были подчас единственной «мебелью» гостиных и спален, тем более, что подушки и постельное белье вошли в широкий обиход лишь в XVI в. Залы дворцов и усадебных домов даже второй половины XVI в. ныне показались бы очень пустынными. Обилие мебели и картин в сохранившихся интерьерах XVI в.— результат эволюции быта и вкусов в последующее время, особенно после реставрации (1650 г.).
Городские дома. Англия не знала муниципальной культуры, которая прославила средневековые города континента. Следуя планам римских поселений с их пересекающимися под прямым углом осевыми артериями, города, даже когда они возникали сызнова, как правило, застраивались в шахматном порядке, причем как с санитарной точки зрения, так и конструктивной, застройка эта оставалась на весьма низком уровне.
Городские центры отсутствовали, рыночные площади и ратуши были исключением, а соборы нередко оказывались расположенными эксцентрически. В XIV—XV вв. частые пожары и эпидемии производили страшные опустошения именно в английских городах. В городах, если они не были портами, поневоле ютилась беднота. Англичане времени Тюдоров городов не любили. Даже купцы, разбогатев, стремились обзавестись усадьбой и загородным домом. Если не считать Лондона, где была сконцентрирована треть городского населения страны, и ряда портов, городская жизнь практически замерла и возродилась лишь в конце XVI в. в связи с общим экономическим подъемом.
В 1532—1535 гг. население Лондона равнялось 60 000 человек, 20 000 из них жило за пределами «сити» В Бристоле и Норидже насчитывалось по 12 000, а в других городах меньше чем по 10 000. Общая разруха и всеобщее брожение в первой половине века мало способствовали развитию городов, и горожане занимались еще сельским хозяйством. Улицы поросли травой. Роспуск провинциальных цехов и гильдий окончательно подорвал муниципалитеты, доказав в то же время бессилие городских властей.
Новый, мануфактурный способ производства (металлургия, сукноделие) концентрировался в деревнях, которые со временем вырастут в огромные промышленные центры (Манчестер, Ливерпуль, Бирмингем). Сохранилась любопытная петиция суконщиков Устера, Ившема и других пунктов, указывающая на то, что рабочие оставили эти города и начали делать сукно по деревням. Йорк обнищал настолько, что выпрашивал себе у Генриха VIII скидку налогов. Множество «кафедральных» городов современной Англии с тех пор так и не возродились и существуют лишь благодаря историко-архитектурной ценности своих соборов (Эксетер, Сент-Дэвидс и др.).
Сохранилось много описаний Лондона XVI в. Узкие улицы, кое-где замощенные булыжником, были застроены деревянными домами (фахверк) с нависающими вторым, а иногда и третьим этажами. Кровли соломенные или тростниковые, с глиняной обмазкой, реже покрытые щепой, черепицей или сланцем. Печное отопление распространяется только в XVI в. в связи с внедрением кирпича. В начале XVI в. застекленные рамы были еще редкостью в городских домах: при переездах рамы возили с собой, как мебель.
Один современник пишет: «улицы и прилегающие к ним участки заполнены грязными хижинами и другими строениями, заборами и навозными кучами, вопреки всем воспретительным прокламациям и парламентским актам, так что в некоторых местах не осталось места для разъезда повозки и прогона скота». Градостроительные идеалы «Утопии» Мора, навеянные образцовым состоянием нидерландских городов, которые он посетил, говорят именно о том, чего не хватало городам родины великого гуманиста,— о рациональной застройке, обилии открытых площадей и садов, водопроводе, санитарии.
Со второй половины XVI в. в связи с открытием Нового Света и развитием мореплавания возрастает значение портов западного побережья Англии, а также Лондона, рост которого особенно после вторичного разгрома Антверпена испанцами (1576 г.) принимает бурный характер. Повторные запреты властей селиться ближе, чем на определенном расстоянии от городских ворот Лондона в конце XVI в. и начале XVII в. ни к чему не приводят.